Вадим Ю. Царёв
Комментарии: Повреждения и Наваждения
Искусство кино, 1/2003, с. 61-64
Плохо человеку, когда он один,
Горе одному, один не воин
Владимир Владимирович (Маяковский)
Один – господин
Русское лото (игровая присказка)
В комментарии для одного из прошлогодних номеров «ИК» я упомянул о сладких тяготах российского единоначалия в связи с повестью «Зелёный фургон»1. Это был реплика вскользь, но события, произошедшие пока текст ждал публикации, побуждают несколько углубиться в затронутую тему. Собственно, речь шла о фильме по повести А. Козачинского, но не о харатьянизированном римейке предперестроечной эпохи2, а о почтенном продукте середины прошлого века с Ю. Тимошенко в ключевой роли3. Да, что говорить: прежде и сахара бывали слаще, и Юрий шибче Юлии чудил.
Напомню ещё раз расклад «Зелёного фургона»: тёмный старорежимный элемент заедает светлую новую власть, в малом городишке все грешники, и все в тельняшках, всякий при общей скудости революционного быта имеет свой отдельный чулан со скелетом (или с самогонным аппаратом), посему население очень интересуется новыми мётлами и с трепетом присматривается к каждому свеженазначенному начальнику. Однако спустя короткое время очередной руководитель обязательно появляется в скрипучих, из свиной кожи, жёлтых сапогах с кисточками, после чего всё устаканивается и движется в пристрелянном направлении.
То же происходит и в сегодняшней свободной России: начальникам престрашного зрака – вплоть до наибольшего начальника – быстро подбирают завлекательную обутку, руководство по новым сапожкам мгновенно протягивает ножки и становится для всех, кто в этом нуждается, понятным и приятны.
Обуть Путина сравнительно долго не получалось. Не давался он, хотя от примерок и не ускользал. Эту тактику следует признать озорной, но верной. В России толковый ротный со своею ротой никогда в ногу идти не будет: мягко притопчут и как по команде сделают вид, что так всегда и было.
История знает, какими тиранами бывают камердинеры и охранники. Мне не ведомо, предусмотрены ли в кремлёвском штате камердинеры, но и под охраной новый хозяин старого сенатского дворца сходу не прогибался. К нему со всем почтением, а он знай себе с горок скатывается и на матрацах кувыркается. Иной раз любовью-уважением совсем в угол загонят, но и тут он не плошает: прыгнет в бассейн, и только его и видели. Мастер, откуда что и берётся. Впрочем, откуда что взялось известно – от армии и из разведки.
Школа разведки для российского президента есть самое то, что доктор Айболит прописал обезьянкам (которые лапками ушки, глазки и ротик прикрывают). Разведчик приучен конспирировать против всех, охоту откровенничать с членами семьи, с товарищами по работе и друзьями, если таковая и была, у него отбивают в самом начале карьеры, поэтому опасности, проистекающие от особо доверенных лиц, ему не грозят меньше. Да и бывают ли у приличного разведчика настоящие друзья, а также лица на полном доверии?
И путинские погоны должны были прийтись оказаться как нельзя более к месту. До революции смеялись над прижимистостью духовного сословия, в советское время шутили по поводу бережливости краснознамённого офицерства. Помню, в Дрездене мне показывали дома комсостава Группы советских войск – многие окна были заклеены газетами, меж тем как приличные немецкие бумажные шторы стоили сущие пфенниги. Путин тоже в Дрездене служил.
Вспоминая валтасаровские роскошества предыдущего режима, невольно задумаешься, а не лучше ли выйдет, если в государственно-личных тратах Владимир Владимирович будет похож не на тороватого Бориса Николаевича, а на, допустим, скуповатого Петра Алексеевича? Суровая походная койка Наполеона многое значила во всемирной истории. Суровая скромность величию не помеха. В истории нередко получалось, что чем более стоящим оказывался правитель, тем менее стоили казне его привычки.
Ладно - Наполеон. Пусть французово остаётся французам. А с кого брать пример президету-петербуржцу, как не с основателя Петербурга? Лучше всех российского императора понял, я думаю, французский поляк Казимир Валишевский. Валишевский показал, что у нашего великого преобразователя никакого великого преобразовательного плана не было. Пётр действовал по наитию и делал в точности то, что его поданным было особенно не в жилу. Он шёл против привычек, как форель идёт против течения. Если хочется в России совершить что-нибудь путное, должно действовать в одиночку и исподтишка, основные опасности в этом случае исходят от идущих вместе. А когда предпринимаешь что-то в районе Красной площади, тем более нельзя оглядываться на других – замучают не только советами.
Привычки ельцинизма таковы, что идти против любой из них – подвиг благочестия. Тут и планы не нужны: постигай, чего желают плутократы4, подобострастно именуемые олигархами, пойми, что привыкло хотеть чиновничество всех мастей – и делай в точности наоборот. А планы в президентском деле опасны. Они как роспись дорожного маршрута – полезны главным образом тем, кто закладывает фугасы.
Между прочим, российское народное население само устало от своих привычек. Юрий Болдырев выступал как-то раз на заседании «Свободного слова» (дискуссионного клуба при Институте философии РАН). Оказывается, его отнюдь не идеалистически настроенные подчинённые по Счётной палате при первой более-менее надёжной возможности переходят от жизни по понятиям к жизни по законам. Выгода, стало быть, тоже надоедает. Странная это всё-таки штука - привычки… Посмотрите: глубоко и искренне пьющие россияне воспринимают загадочно трезвенного президента лучше, чем президента, который следовал исконному обычаю с истовостью, то и дело перегонявшейся в неистовость.
Народ, безмолвствуя по-прежнему, по-прежнему же хочет перемен. По-моему, люди готовы к новизне, однако им нужен добрый пример. Пример не обязательно всеоблагой, но непременно другой. Пусть подержится на виду у усталой от свинства страны тот, кто способен такой пример подать, тогда есть надежда. И пусть надежда умрёт последней, а мы вслед за нею.
Сейчас не время мечтать о наивысшем месте России в поднебесьи, гадать о том, будет ли она первой или второй под солнцем, будет ли идти в русле движения каких-либо стран или первенствовать в собственном, самочинно ограниченном пространстве.
Наступил момент, когда все родственные страны оказываются вблизи друг от друга вне зависимости от того, хотят они того или нет. Они уравнены единой необходимостью - некоторыми общими проблемами, которые совершенно невозможно обойти. Эти проблемы, возможно, решить нельзя, но обязательно нужно снова и снова пытаться их решить. Божественный промысел туманен, но похоже, что у человечества нет другого выхода, кроме согласованного управления планетой с опорой (помимо ооновских согласований и посиделок международного чиновничества) на несуществующую пока слаженную и быстродейственную космополитическую силу.
Что я имею в виду? Уж не новый ли шовинизм, теперь уже не национальный, а как бы даже интернациональный? Не имперский ли взыскую дух, основанный в отличие от былого империализма не на эгоизме, а на гуманизме? Ну что вы, конечно нет! Хотя может быть и да.
В мареве политкорректности все кошки серы - даже если некоторые из них вымазаны в крови от кончиков усов до кончиков хвоста, всякий образ жизни по-своему хорош - от праведного до самого свинского, всякий личный суверенитет неотъемлем – хоть христов, хоть саддамов. Я с этим не согласен.
Можно любить человечество, но своих родителей, братьев, сестёр, жену и детей нужно любить, если и не больше, то чуточку горячее. Многие цивилизации по-своему неплохи, но мне в моей христианской как-то теплее. И я помню, что христианство выросло из иудейской культуры. И я знаю, что подлинный ислам близок моей культуре и многими жизненными правилами и олицетворёнными в исторических героях ценностями и духовными достижениями.
Мне кажется, что культурная близость - это роковое обстоятельство в жизни стран. И хотят они того или нет, ссорятся или мирятся, но рано или поздно обстоятельство их объединит. Необходимость нового империализма вызвана тем, что Север, развитые страны мира, прошедшие долгий искупительный путь проб и ошибок, оказались перед лицом вызовов, идущих с Юга со стороны сил, не имеющих обязательств перед историей, потому что её у них нет или она ими забыта. Это вызов международного терроризма. Это вызов со стороны мировых наркокартелей. Это вызов со стороны стран, которые, получив независимость, воспользовались ею для войн всех против всех.
Ни одна из цивилизованных стран, взятая по отдельности, не может должным образом ответить на эти вызовы. Говорят, что Чечня - это русская проблема. Я думаю, что это совершенно не так. Терроризм накатывается с юга на все развитые страны. И оказывается, что ни одна из них справиться в одиночку с ним не в состоянии.
Не справившись с талибами в Афганистане и с бандитами в Чечне, нельзя справиться и с терроризмом в Латинской Америке. Нельзя смотреть отстраненно на борьбу американцев с колумбийской наркомафией, но и нельзя приветствовать в державе датской гниль, развязавшую бойню в Москве. «Норд-Ост» был пронзён осью Норд-Зюйд!
Если веришь в краеугольные ценности своей цивилизации, то эти ценности надо защищать действием, силой. Но, повторяю, не в одиночку, потому что в этом случае правовое обеспечение таких действий будет нести на себе отпечаток нравственной ущербности.
В рамках нового финансового империализма развитый мир неизбежно придет к ограничению банковской тайны и другим ограничениям финансового суверенитета стран. Но если одна из стран выступит против такого рода необходимости, то вся система разрушится. Это может привести к катастрофам, провозвестие которых мы уже наблюдали, в том числе в нашей стране.
Так что Россия вовсе не выбирает свое место в мире, равно как и мир не выбирает свою политику в отношении России. Ни Америка, ни любая другая развитая страна, ни все развитые страны, вместе взятые, не могут обойтись без России, равно как и Россия не может обойтись без них. И в этом смысле будущее России гарантировано. Не потому, что она лучше всех, не потому, что она избранная, не потому, что у бога в кармане постоянный российский загранпаспорт.
Однако возможно ли то, без чего жить нельзя? Если выживем при помощи великих дел, то кому их вершить? Президенту-одиночке? Пожалуй, что и так: великие дела явление штучное, требующее одиночества и сосредоточенности.
Но ведь российский президент уже не одинок, он уже в рое примеряльщиков и обшивальщиков: ему навешивают серебряный значок отличника вуза, в котором он никогда не учился (пусть пустячок, зато рад дурачок), и царскую шапку надевают, и старинные дворцы под него евроремонтируют и самолёты подгоняют (без тормозов, как и положено единоначальнику – В.Ц., октябрь 2005 года) – словом, сапожки-то уже поскрипывают и кисточками покачивают. Но в самих сапогах только полдела, ещё треть дела во владельце сапогов. Куда его сапоги направят, туда он их и понесёт.
Так куда же? Зависит от характера. Мы берёмся за дело, когда сами взяты за кадык. Такой уж мы относительно малочисленный но – безотносительно к любым раскладам - многострадальный народ.
Вот и Путина в октябре 2002 года обстоятельства взяли за горло – он и показал хватку. Похоже, характер у него есть. Хотя какой-то не такой... И не у него только...
Всё равно, Русь, не трусь!
1 Искусство кино, 2002, № 11, с. 71
2 «Зелёный фургон» СССР, Одесская к/ст. по заказу Гостелерадио, 1983, цв., 2 серии, 135 мин, режиссёр-постановщик Александр Павловский
3 «Зелёный фургон» СССР, Одесская к/ст., 1959, ч/б, 8 ч., 2257 м, 82 мин, режиссёр-постановщик Генрих Габай
4 Плутократия (греч. plutocratía, от plútos – богатство и krátos – сила, власть) власть богатых, господство денег. Чаще всего под П. понимается разновидность государственного строя, при котором формально (с помощью узаконенных высоких имущественных цензов) и фактически, либо только фактически (независимо от декларированных демократических норм) политическая власть принадлежит наиболее состоятельным кругам. По существу эксплуататорские государства всегда носят характер П. – Большая Советская энциклопедия.